Уроборос — змей, кусающий себя за хвост, — древний символ вечности, беспрерывного чередования гибели и перерождения. В языке циклическая природа всего сущего также нашла отражение: начало и конец — исторически однокоренные слова.

В далеком праславянском (где-то до половины I тысячелетия н. э.) эти слова выглядели примерно так: *nā-kēn-dl-ŏm и *kōn-ĭk-ŏs. В корне -kōn- / -kēn- видно древнейшее индоевропейское чередование гласных. Отголоски этого чередования сегодня легко проследить в русском языке: петь / пой, мельница / помол, и, например, в английском: foot / feet, tooth / teeth.

В старославянском (примерно в IX в.) слова имели уже другой облик: начѧло и коньць. За этот период в фонетике произошло много чего интересного: изменились гласные, упростились группы согласных, конечные согласные отпали. Корень -kōn- / -kēn- выглядел уже как -kon- / -č’en- / (-č’ę-) — появилось еще одно чередование, наблюдаемое в русском и сегодня: рука / ручка, река / речка, лекарь / лечить.

Ну, а там уже рукой подать до современных начало и конец: носовой [ę], обозначаемый буквой ѧ, перешел в [а], конечный [ь] отпал, а срединный перешел в [е].

Сейчас, конечно, однокоренными эти слова не являются, потому как никакой словообразовательной связи носитель между ними не видит. И тем более символичным кажется этот лингвистический уроборос.

Меня поражает, как человеческий мозг обучается языку. Очень надеюсь, что в будущем плотнее займусь этой темой, а пока только книжки читаю да видео смотрю.

Когда ребенок учится говорить, в его мозге сама собой выстраивается сложная языковая система — никто специально не учит детей морфологии и синтаксису. Ребенок слышит речь родителей, начинает ее понимать и пытается повторять. В процессе этого мозг отслеживает в речевом потоке взаимосвязи и формирует на их основе четкие структуры, сам! Это же невероятно.

Человек, с рождения живущий в русскоязычной среде, легко склоняет существительные и спрягает глаголы, правильно строит управление — и все это неосознанно. Да, на письме он будет делать ошибки, потому что русская орфография основана на фонемном принципе и окончания у нас много где звучат совершенно одинаково, но русский человек никогда не скажет: «Я любите пушистые котиками».

Еще более невероятно то, что у билингвов — детей, которых с рождения окружают два языка, — в мозге выстраиваются две автономные системы. Билингвы часто начинают говорить позже, но зато сразу на двух языках. При этом у них в голове языки не путаются, и чудовищных сочетаний, за редкими исключениями, билингвы не создают.

Совсем другая ситуация у русских, переехавших в другую страну, но живущих в русскоязычной среде. Вот там появляются настоящие языковые монстры. Например, в США иммигранты из России говорят на рунглише — адской смеси русского с английским. Из английского, как правило, берутся только корни, которые встраиваются в русскую грамматику. Рунглиш отлично иллюстрирует хрестоматийная шутка:

В продуктовом магазине на Брайтон-Бич в Нью-Йорке продавщица вежливо спрашивает: «Вам турку наслайсовать или писом?» (Вам индейку порезать или кусочком? Would you like this turkey sliced or in one piece?)

Рунглиш — это не отдельный язык и не диалект, это именно смешение языков. Фонетические и грамматические особенности остаются русскими, не меняются.

Но существует реальный уникальный диалект русского языка, основанный на такой смеси русского с английским. Он сформировался в деревне Нинильчик на Аляске. В XIX веке на Аляску приезжали работники Российско-американской компании — тогда полуостров еще был частью империи. Русские колонисты женились на эскимосках и алеутках и оставались там жить. Позже Аляска перешла во владения США. Так, под влиянием английского и местных языков появился нинильчикский диалект.

Слова в диалекте по большей части обычные русские, но только те, что были в XIX веке, — нинильчик развивался в полной изоляции от Советского Союза и, соответственно, не синхронизировался с современным русским. В диалекте выявили такие выражения, как струж (рубанок), на вышке (на верхнем этаже). Около двух десятков слов заимствованы из английского — например, восхитительные рабабутси (резиновые сапоги). Из местных языков нашлось всего несколько примеров заимствований.

Диалект имеет интересные фонетические особенности: вместо звука [v] в нем используется [w], вместо русского [r] — ретрофлексный английский. Сильно модифицировано противопоставление по твердости-мягкости: по-нинильчикски говорят рэчка, риба, син, старюха.

Полностью утрачен средний род — это закономерное явление, возникающее из-за сходного звучания безударных окончаний: честная слова, сырой мяса, воронья гнездо. Частично утрачен женский род — мой шапка, пустой катушка.

Заинтересовавшимся нинильчиком рекомендую почитать статью Максима Руссо и исследование А. А. Кибрика.

Наверное, как-нибудь напишу про русские диалекты и про отличия языка от диалекта — это довольно интересный и сложный вопрос.

Немного о фонетике разных языков расскажу.

Когда мы учим иностранный язык и еще не слишком в этом продвинулись, мы говорим с акцентом, то есть «как-то не так» на слух носителя языка. Это происходит из-за разницы фонетических систем (набора звуков в языках) и артикуляционной базы (того, как именно мы эти звуки произносим).

При изучении иностранного языка, например английского, мы много внимания уделяем «чужим» звукам, которых даже приблизительно нет в нашем языке, и намного меньше — похожим на наши. Поэтому обычно в русских школах ученики прекрасно произносят заднеязычный [ŋ], межзубный [θ] и аппроксимант [w], а с другими звуками — полная беда.

Например, английские [p], [t], [k] произносятся с придыханием, особенно сильным перед ударным гласным. Ощутимый воздушный толчок прям должен быть. А звонкие [b], [d], [g] придыхания не имеют. Это важная характеристика звука для англичанина, важнее глухости-звонкости даже.

Л. Г. Джоунз проводил эксперимент: он записывал на ленту звуки [p], [t], [k], а затем отрезал эту самую придыхательную часть. И англичане слышали в записи [b], [d], [g], а славяне — по-прежнему [p], [t], [k], потому что у нас глухость-звонкость на первом месте, а что там за пыхтение в начале, нас не волнует.
(Подробнее об этом см. Якобсон Р.,Фант Г. М. и Халле М. Введение в анализ речи Новое в лингвистике. — М ., 1962. — вып. 2. — С. 173—230)

И та же история с краткими-долгими гласными, твердостью-мягкостью согласных. Казалось бы, тут [a] и там [a], тут [l] и там [l], а на деле они разные. На эти нюансы стоит обращать внимание — именно они формируют акцент (а в ряде случаев вообще искажают смысл высказывания).

И любопытное про русскую фонетику добавлю. Мы иногда произносим звуки, которых, как нам кажется, в русском языке быть не может. Тем не менее у нас вполне себе есть «инговый» [ŋ] (функция), и звук, похожий на английский [w] (травмпункт), и даже звук [γ], характерный для южнорусских говоров, (их дом).

Немного о структуралистах и применении их методов в работе хочу рассказать.

Ученые-cтруктуралисты разбивают целое на части и смотрят, как эти части между собой соотносятся, определяют их отличительные признаки. При этом в их представлении целое — не просто сумма частей, а всегда нечто большее. И чтобы понять, как этот большой механизм, например язык, работает, нужно для начала разобраться в винтиках, например фонемах.

Структурализм особо проявился в лингвистике и не менее заметно — в литературоведении. Структуралисты отбросили все, что относится к живому восприятию произведения — его историю, культурный контекст, связи с реальностью и даже самого автора — и оставили просто Текст, в котором принялись искать языковые коды. Они полагали, что язык, являясь формальным выражением мысли, сам по себе скажет все необходимое, а воля и гениальные идеи автора — это уже дело десятое.

Этот харизматичный мужчина с сигаретой — известный структуралист Ролан Барт. Анализируя бальзаковскую новеллу «Сарразин» в своей книге «S/Z», Барт выделил пять кодов:
— герменевтический (загадки — отгадки);
— семный (тематические поля);
— символический (сеть образов и символов);
— проайретический (акциональные последовательности, то есть цепочки действий);
— культурный (сведения из разных областей знаний).

Фразу за фразой Барт разобрал новеллу по кодам. Например, выделил такие акциональные последовательности:
Путь — пуститься в путь, проделать путь, войти, прибыть.
Концерт — приглашение, опоздать, большое собрание, пробраться в концертный зал, покинуть зал.

Или вот такие семные поля:
Богатство — упоминание о шумных празднествах, о предместье Сент-Оноре — квартале богачей, о роскошном зале.
Холод — наполовину покрытые снегом деревья, холод, идущий от старика, холодные глаза мертвеца.

По результатам анализа выясняется, что вся новелла пронизана закодированной сетью смыслов — эта сеть создает эмоциональный фон, рождает отклик. Богатые, насыщенные, изящные смысловые сети делают великие произведения великими. Плетет ли автор такую сеть намеренно или несознательно — в целом неважно. Думается, что у гениев это происходит само собой, хотя, чтобы сознательно раскинуть в тексте такую сеть, тоже нужен талант.

Насколько рационален подход структуралистов — вопрос дискуссионный. В любом случае интересно ознакомиться с их работами и попробовать пойти с другого конца, наполнить свой текст кодами для создания нужного впечатления.

Например, описывая логотип адвокатского бюро, использовать слова: уверенность, утверждать, основательный, бескомпромиссный, четкий, ясный. Все они — о логотипе или отдельных его элементах, но при этом создается впечатление и о компании с этим логотипом.

Или в тексте о семейном супермаркете — поддерживать, забота, приветливый, честность и так далее. Поддерживать при этом будет не супермаркет покупателя, а, например, графика логотип.

Расскажу о справочниках и сайтах, которые ежедневно использую в работе.

Правописание

Прежде всего, это «Грамота». На главной легко быстренько проверить слово, если забыл или сомневаешься в написании. Слова вводятся в желтое поле и сверяются с наиболее авторитетным сейчас орфографическим словарем Института русского языка РАН (ему нужно верить) и другими.

Зеленое поле — справка — тоже полезная штука. Справочное бюро «Грамоты» отвечает на вопросы о правописании, которые не затрагиваются в книгах. Поиск по этим ответам иногда очень помогает. Но тут следует быть осторожным: часто речь идет о неустоявшихся нормах и ответ зависит от личного мнения специалиста. Окончательное решение — за автором или редактором.

Также на «Грамоте» есть полезный справочник по пунктуации. Помогает правильно расставлять запятые при обособленных оборотах, вводных словах и так далее. Такие случаи нередко вызывают трудности.

Вообще, на «Грамоте» много интересного, рекомендую там покопаться.

Лучший справочник по правописанию — родной Розенталь. Эту книжку вообще нужно наизусть выучить, но какие-то моменты все равно забываются.

Как рабочий вариант для быстрой самопроверки советую вот это издание. Тут нет тонкостей, которые охвачены на сайте выше, но мне лично удобнее им пользоваться. Плюс тут и стилистика включена. Также рекомендую справочник Розенталя по управлению, сама им пользуюсь в бумажном виде.

Существует еще академический справочник РАН под редакцией Лопатина — авторитетный и общепринятый. Мне не очень нравится его структура, но там описаны некоторые случаи, которых нет у Розенталя. Этот справочник новее и полнее. Редактор издания жив и здравствует, так что даже можно написать ему письмо, если какой-то вопрос в книге не рассматривается. Под редакцией Лопатина создан и орфографический словарь, о котором я говорила выше, так что Лопатину же пишут вопросы о правописании новых слов.

Редактирование

Об изданиях по литредактированию как-нибудь потом напишу — это не справочники, а книги для вдумчивого чтения.

Здесь хочу упомянуть словарь синонимов на «Академике». Сервис не самый удобный и с адской рекламой, но полезный. Бывает, долго думаешь над заменой какого-нибудь слова, а вариант все не приходит. Заходишь на «Академика», вписываешь слово и в списке найденного ищешь результаты из словарей синонимов.

Фразеологизмы ищу в простеньком словаре фразеологизмов.

Самый полный словарь сокращений — sokr.ru.

Для транслитерации пользуюсь таблицами практических транскрипций из Википедии. В случае с английским сначала нужно посмотреть правильную транскрипцию слова, например в «Яндекс-переводчике», а потом по звукам транслитерировать.

Оформление

Моя настольная книга по оформлению печатных изданий — «Справочник издателя и автора» под редакцией А. Мильчина и Л. Чельцовой.

Начинающим рекомендую в целом ознакомиться с особенностями верстки и правилами оформления текстов. Но еще хорошо знать, например, про среднее тире, подробнее об этом в «Ководстве».

Ок, важно писать без ошибок, но как это сделать?

Есть простой давно известный способ — много читать с детства. Это правда работает и очень эффективно, но только для тех, у кого хорошая зрительная память. Никакой врожденной грамотности не существует — просто у некоторых людей получается визуально запоминать слова и потом писать их так же. Но даже при отличной зрительной памяти невозможно в каждом конкретном случае точно сказать без правил, пишется ли в слове одна или две н, пишется ли приставка не- слитно или раздельно.

Правила нужны, но, чтобы их понимать, приходится учить теорию. Все эти типы склонений, части речи, залоги, виды и так далее. Без фонетики нельзя понять правило про чередование приставок без- / бес-, без спряжений глагола не написать правильный суффикс в причастии.

Наше письмо — особого типа, без знания теории нельзя научиться грамотно писать по-русски. По-белорусски, например, можно, а по-русски нельзя.

В белорусском языке тип письма — фонетический. Проще говоря — пишу как слышу. В русском языке так не получится, потому что у нас письмо — фонемное (точнее, морфологическое и отчасти традиционное, но это уже вопросы теории и другая тема). Слова могут писаться десятками разных способов, а звучать одинаково:

шлябб, шляп, шльап
малако, молако
ращитать, россчитать, расчетать, рыщитать, рощетать

Если мы будем писать как хотим, люди будут тратить на прочтение писем целые дни, потому что человеческий глаз привык выцеплять из ряда букв знакомые сочетания. Мы быстро читаем именно благодаря тому, что не читаем, а узнаем слова (поэтому мы часто делаем опечатки и не замечаем их).

Попробуйте прочитать фразу в такой упрощенной транскрипции:

Фчира выхадьа из афтобуса йа вдрук абнаружыл, што из маиво рюгзака ищщезла калбаса

В этом ряду букв глаз не может найти знакомых сочетаний и продирается сквозь значки как в первый раз, как ребенок, когда он только-только учится читать.

Мы говорим и пишем по-разному, потому что в русском языке многие звуки произносятся по-разному в разных положениях. То есть произношение гласных зависит от ударения. А произношение согласных — от окружения.

Сравните, как произносится звук, записанный буквой г, в этих словах:

друга — друг

И как произносится звук, записанный буквой о, в этих:

вода — во́ды — водолаз

Независимо от произношения, мы пишем один корень в разных словах одинаково, чтобы смысл всегда на письме угадывался. Во втором примере все три слова, очевидно, связаны с водой.

Но не только для этого используется теория. Она еще помогает, как это ни удивительно звучит, учить иностранные языки.

Вы начинаете иметь представление о системе собственного языка. И при изучении других языков накладываете их систему на свою. Сравниваете. Если бы вы не имели никакого представления о времени, вам было бы очень сложно понять, что такое перфект или паст перфект. Несмотря на то, что в русском языке временная система достаточно проста, это вам помогает. Тем более вам помогает падежная система при изучении, например, немецкого.

Где об этом почитать

М. Панов. И все-таки она хорошая! Рассказ о русской орфографии

На какой-то там год работы редактором и параллельной учебы в университете я вдруг почувствовала, что кое-что знаю о языке и мне хочется передать часть своих знаний кому-нибудь. Я решила прочитать школьникам лекцию о том, зачем они вообще учат русский язык и как им это поможет в жизни. Лекция все откладывалась, материал все копился. В итоге я плюнула и решила выкладывать свои заметки сюда. По сути этот блог — копилка фактов, мыслей на тему и попытка навести порядок в хаосе теории и практики.

Эта самая первая заметка — краткий набросок той самой лекции.

Лицо на письме

Сто пятьдесят лет назад рабочий человек выглядел примерно так:

Полвека назад рабочий выглядел так:

Сейчас рядовые рабочие выглядят так:

То есть они целыми днями сидят за компьютерами и что-то там пишут. (Ну, помимо того, что прокрастинируют «Вконтактике» и на «Фейсбуке».) Сегодня основная часть коммуникации проходит через письменные носители. Можно заказать домой еду, не поговорив лично ни с одним человеком. Можно купить билеты на самолет через интернет, не заходя ни в какие кассы. Общение по большей части происходит по переписке, просто потому, что такие теперь правила вежливости — не принято отрывать людей от дел. Когда захочет, тогда и ответит. Поэтому, если 50 лет назад человек мог скрыть свою неграмотность — например, просто не писал бы писем, — сейчас это практически невозможно.

Несмотря на повальную веру в силу высшего образования, обычная рабочая переписка порой выглядит так, что страшно смотреть — куча орфографических ошибок, предложения не согласованы, запятые расставлены наугад. Часто даже понять фразу удается с трудом. А в любой работе важно точно передать смысл сообщения.

Сегодня письменная речь человека — это действительно его лицо. Часто люди даже не представляют, как выглядят их коллеги. Делать на письме грубые орфографические ошибки — все равно что выйти на улицу в трениках с вытянутыми коленками, маргинала видно за версту. Если ошибок нет, но речь несвязная, обороты грубые, громоздкие, слова сочетаются плохо, то это тот же маргинал, только одетый в «Дольче Габана».

То есть кем бы вы ни работали, кем бы вы ни хотели стать в будущем, нужно уметь грамотно писать — чтобы вас понимали и воспринимали как образованного, культурного человека. Даже если вы футболист. (Тем более если вы футболист! За блогами популярных игроков следят миллионы людей — так чемпионы становятся посмешищем.)

В качестве иллюстрации предлагаю оценить лицо депутатов партии ЛДПР, предложивших такой законопроект:

Интересно, что грамотные люди иногда намеренно искажают правила: так работает классификация «свой — чужой». Если текст соответствует нормам правописания, но в нем внезапно проскакивает парочка какбе или зашто, — автор, скорее всего, шутит, но это непринужденная шуточка для своих. Неграмотный человек ошибок не заметит и этой игры не поймет.